|
Публикуется
впервые
с издания 1892 г.
Оцифровка и адаптация
к современной орфографии
выполнена
Н.Г.Зиновиным
в
2015 г.
Нумерация страниц
соответствует оригиналу.
|
(продолжение)
Безумьем кто б ни назвал вновь,
Когда и гений, и любовь
Болезни бредом мы считаем?
Они не удивляют свет
И их не злобою, – о, нет!
Презреньем жалким мы встречаем…
О, кто б, скажи, в наш век внимал
Созвучиям твоей октавы
И кто венцом лавровым славы
Тебя бы снова увенчал?
Увы! Со дня твоей кончины,
Певец, в отечестве твоем
Явился только муж единый,
Святым исполненный огнем.
Но не Италией бесплодной
Он для борьбы воспитан был, –
Его отвагой благородной
Холодный север одарил.
Один, бесстрашный и суровый,
С тиранством вышел он на бой,
Чтоб ненавистные оковы
Разбить свободною рукой.
Блестящий подвиг, но напрасный,
Бесплодный мужества порыв, –
Заглох в толпе рабов бесстрастной
Героя гордого призыв...
Увы! Объяты ленью праздной,
Коснея в рабстве вековом,
Мы не посмели в путь опасный
Идти за пламенным бойцом...
Он шел, гремя и проклиная;
Чиста и праведна была
Вся жизнь его, и смерть благая
От худших дней его спасла.
Нет, этот век и это племя
Не для тебя, о Виктор мой!
Великим нужен край иной
И нужно им иное время, –
Нам дорог жалкий наш покой!
Лишь только гения не стало –
(продолжение на следующей странице) |